Продолжение. Предыдущую публикацию можно прочесть ЗДЕСЬ

Осада Иерусалима крестоносцами началась 7 июня 1099 года. Сточки зрения военного искусства, фортификации, стратегии прямых и непрямых действий грандиозное мероприятие, которое затеяли латиняне, практически во всех аспектах и нюансах выглядело безрассудной и самоубийственно-рискованной авантюрой.

Вопреки устоявшимся стереотипам и утверждениям отдельных авторов, в период Первого крестового похода Иерусалим не входил в число самых мощных, неприступных и величайших крепостей средневекового Ближнего Востока. Согласно самым последним данным археологов, основанных на их многолетних изысканиях и обобщённых итогов результатов раскопок, городская площадь Иерусалима, обнесенная внешними крепостными стенами, в самом конце ХI века не превышала полутора квадратных километров, а население города составляло от 7000 до 10 000 человек[1].

За предыдущие четыре столетия – в период с апреля 614 по июль 1098 гг. Иерусалим неоднократно подвергался нападениям, осадам, приступам и масштабным штурмам, которые нередко оканчивались массовыми грабежами, беспощадным и повальным истреблением местного населения.

За указанный период «Священным городом трёх главных мировых религий» (христианства, ислама и иудаизма) попеременно владели правители Сасанидской Державы, Восточной Римской империи, а также властители трёх арабских халифатов – Праведного, Омейядского (Дамасского) и Фатимидского. На протяжении четверти века – с 1073 по 1098 гг. Иерусалим находился под властью сельджуков.

В конце июля 1098 года древнюю столицу Иудеи захватило войско Абуль-Касима Ахмада аль-Мустали Биллаха – правителя Фатимидского Египта. Как уже говорилось в одной из прошлых публикаций, власть египетского халифа была чисто номинальной. Все реальные бразды военно-политического правления находились в руках великого визиря – Аль-Афдаля Шаханшаха. Именно он назначил наместником Иерусалима одного из своих наиболее опытных военачальников по имени Ифтикар ад-Даула.

Помимо внешних крепостных стен, находившихся в исправном состоянии, «Священный град» защищали его удачное месторасположение, а также причудливый горный рельеф и овражистый ландшафт прилегающей округи. Известный британский историк-медиевист Стивен Рансимен в одном из своих фундаментальных трудов, посвященных эпохе Крестовых походов, приводит подробное описание особенностей фортификации Иерусалима:

«На востоке стену защищали крутые склоны Кедронской долины. На юго-востоке склоны спускались к долине Еннома. Третья долина, лишь чуть менее глубокая, пролегала у западной стены. И лишь на юго-западе, где стена вдавалась в гору Сион, и по всей длине северной стены условия местности благоприятствовали штурму укреплений. Цитадель – Башня Давида – находилась на полпути вдоль западной стены, господствуя над дорогой, которая шла наискось вверх по холму к Яффским воротам»[2].

В Иерусалиме, общая численность населения которого возросла до 20 000 человек за счёт притока беженцев[3], имелись достаточные запасы провизии, позволявшие выдержать многомесячную блокаду. В городе не было природных источников питьевой воды. Однако хорошо отлаженная, повсеместная и разветвленная система водохранилищ, а также водопроводных каналов, наполнявших ёмкостные подземные цистерны и снабжавших жилые кварталы, обеспечивала бесперебойный и достаточный запас воды, пригодной к питью.

Городская канализация, созданная ещё в период господства Римской империи, находилась в исправном функционально-техническом состоянии. Данное обстоятельство в десятки раз снижало вероятность возникновения в осажденном Иерусалиме вспышек инфекционных кишечных заболеваний и масштабных эпидемий.

Гарнизон, состоявший из местных арабов-шиитов и фатимидских воинов, прибывших из Египта, насчитывал несколько сотен человек. Ифтикар ад-Даула приказал дополнительно укрепить башни и наиболее угрожаемые участки крепостных стен мешками, набитыми хлопком, конским волосом и сеном. Эти амортизационные тюки предназначались для гашения ударов каменных снарядов, которые метали осадные орудия.

По распоряжению Ифтикара ад-Даулы были засыпаны и отравлены практически все окрестные колодцы и оазисные источники. С окрестных пастбищ в далёкие и безопасные места пастухи увели табуны лошадей и стада домашнего скота. Христиане и язычники были выдворены из Иерусалима. Иудеям фатимидский наместник позволил остаться.

Зная на примере многострадального населения Антиохии, что от латинян пощады, милосердия и снисхождения «народу израильскому» ждать не приходится, десятки иудеев наряду с мусульманами вступали в отряды добровольцев-ополченцев. Совместно с гарнизоном вооруженные местные жители защищали стены Иерусалима во время приступов и штурмов, устраиваемых крестоносцами.

Главной проблемой воинства Христова была его малочисленность. Даже если бы рельеф местности, прилегающей к «Священному городу» был равнинным, у осаждающих всё равно не имелось достаточных сил, фортификационных и технических средств, чтобы окружить весь внешний крепостной периметр Иерусалима плотным и неразрывным блокадным кольцом.

Каковы же были силы крестоносцев к началу осады Иерусалима? Хронист Гийом (Вильгельм) Тирский на страницах своего главного труда – «История священной войны христианских государей в Палестине и на Востоке» приводит следующие цифры: «Говорят, что всего, без различия пола, возраста и состояния, в лагере было до 40 тысяч человек; из них лиц, способных носить оружие, – едва 20 000 пеших и 1500 конных; остальные же все состояли из безоружной черни, больных и ослабленных. В городе, говорили, должно было находиться 40 000 отважного и отлично вооруженного войска, ибо из соседних городов и окрестностей в городе собралось множество народа…»[4]

Непосредственный участник осады – Раймунд Ажильский, находившийся в стане провансальских франков, приводит несколько иные данные: «…по нашему мнению, а также [по мнению] многих других, в городе было [тогда] до 60 000 мужчин, годных носить оружие, за вычетом малолетних и женщин, которым не было и числа. А из наших пригодными к оружию было, как мы считали, не более 12 000; да к тому же у нас имелась масса калек и бедняков. Рыцарей же в нашей рати было 1200 или 1300 и, как я полагаю, не более»[5].

Как видно из представленных фрагментов, средневековые европейские хронисты значительно завышали реальную численность защитников Иерусалима и его защитников. Однако вернёмся к войску крестоносцев. Фёдор Иванович Успенский – известный отечественный академик, историк-медиевист, византинист, археолог и признанный специалист по истории Средневековья оценивал силы католического воинства в 20 000 человек[6].

Французские профессора истории – Эрнест Лависс и Альфред Николя Рамбо дают наибольшую оценку численности крестоносцев, осадивших Иерусалим в первой декаде июня 1099 года – 25 000 человек[7]. Что касается современных изысканий на эту тему, то американские военные историки Ричард Эрнест и Тревор Невитт Дюпюи – авторы знаменитой фундаментальной энциклопедии «Всемирная история войн» склоняются к версии Раймунда Ажильского, оценивая войско латинян в 12 000 человек[8].

Жан Ришар – ещё один известный французский профессор-медиевист, почётный президент Общества изучения крестовых походов и Латинского Востока – придерживается мнения Гийома Тирского. Ришар полагает, что всего под стенами Иерусалима собралось до 40 000 европейских паломников, из которых до 20 000 могли сражаться в пешем строю, а общее количество рыцарей, участвовавших в осаде, не превышало 1500 человек[9].

Поскольку крестоносцы не имели возможности окружить Иерусалим полным осадным кольцом, они избрали единственно верную в данном конкретном случае тактику. Латиняне сосредоточили свои главные силы близ тех секторов, где могли максимально близко подобраться к внешним крепостным стенам. Позиции Готфрида IV Бульонского протянулись от северо-западной оконечности города до самых Яффских ворот. Чуть позже к герцогу Нижней Лотарингии присоединился Танкред де Отвиль, прибывший из Вифлеема со стадами домашнего скота.

Раймунд IV Тулузский расположился на горе Сион. Роберт III Нормандский занял позиции вдоль северной стены – напротив Цветочных ворот (иначе – ворот Ирода). Отряд Роберта II Фландрского расположился справа от герцога Нормандии – напротив ворот Колонны (иначе – Святого Стефана или Дамасских ворот). Напротив двух секторов внешнего крепостного обвода – восточного и юго-восточного европейцы выставили лишь сторожевые посты и караулы.

Первая проба сил произошла 9 июня конный отряд провансальских франков, который возглавлял доблестный рыцарь Раймунд Пиле, наткнулся на две сотни арабских всадников, которые, по всей видимости, намеревалась прорваться в осажденный город. В ходе жаркой и упорной стычки крестоносцы одержали убедительную победу, рассеяв сарацинскую кавалерию. Арабы потеряли убитыми несколько десятков человек, а победителям в качестве трофеев достались 30 лошадей.

Спустя четыре дня – 13 июня предводители католического воинства предприняли первую попытку штурма иерусалимских крепостных стен. Сам приступ проходил на фоне всеобщего воодушевления и энтузиазма атакующих. Однако подготовка к штурму оказалась крайне неудовлетворительной. У крестоносцев элементарно оказалось слишком мало приставных штурмовых лестниц, да и те, что были в наличии, далеко не все доставали до верхнего края крепостных стен.

Лишь на одном из участков атаки франкам удалось взобраться на стену и вступить в неравную рукопашную схватку с противником, бросившим дополнительные силы к месту угрожаемого прорыва. Потери обеих сторон оказались существенными, но воинам Раймунда IV Тулузского в конечном итоге, несмотря на проявленное мужество и отчаянное самопожертвование, пришлось отступить.

Относительно первого неудачного приступа известный французский историк-медиевист Жозеф Франсуа Мишо на страницах своего фундаментального труда – «История крестовых походов» оставил следующий комментарий: «Одного мужества и энтузиазма оказалось недостаточно, чтобы разрушить неприятельские стены; нужны были осадные орудия, а их у осаждающих не имелось. Естественно, штурм окончился полной неудачей: ворота не распахнулись перед крестоносцами, вместо этого их закидали камнями и вдоволь полили горячей смолой, после чего оставшимся пришлось бесславно возвратиться в лагерь»[10].

На первом же расширенном военном совете предводители похода приняли решение впредь не предпринимать штурмов до тех пор, пока войско не обзаведётся достаточным количеством приставных лестниц, метательных машин и осадных башен. Для строительства всех этих насущных осадных приспособлений, орудий и конструкций требовалась древесина. В окрестностях Иерусалима было так мало деревьев, что за целый день едва удавалось набрать несколько вязанок дров для костра.

К огромной радости для крестоносцев, 17 июня в гавань Яффы вошли шесть транспортных судов из Генуи и Пизы. Их трюмы под завязку были набиты провизией и снаряжением. Наибольшую ценность для латинян представляли доски, брёвна, канаты, веревки, гвозди, скобы и болты, необходимые для изготовления метательных и осадных машин.

Находившиеся близ Яффы патрульные отряды египетских фатимидов, объединившись, предприняли попытку окружить и уничтожить крестоносцев, когда те занимались переносом грузов от побережья Средиземного моря в свой лагерь. Арабская кавалерия численностью до 700 всадников внезапно обрушилась на один из обозных отрядов пилигримов.

К счастью для христиан, на помощь вовремя подоспели отряды южных франков, которые возглавляли отважные и опытные рыцари – Раймунд Пиле, Ажар де Монмерлье и Гийом де Сабран. Анонимный автор «Деяния франков» в присущем ему патетическом и гротесковом стиле повествует о произошедшей битве:

«Наши, призвав имя Христа, бросились на неверных с такой яростью, что каждый воин повергал своего противника. Видя, что не могут устоять перед храбростью франков, они, объятые страхом, обратились в бегство. Наши преследовали их на протяжении почти четырех миль, перебив многих из них. Одного из них захватили живым с тем, чтобы рассказал по порядку, что знает нового. Захватили также 103 лошади»[11].

На суше крестоносцы одержали очередную победу, а вот на морских просторах дела складывались для европейцев не столь блестяще. Многочисленный египетский флот полностью блокировал гавань Яффы. Итальянским морякам пришлось вытащить свои корабли и галеры на сушу, а затем полностью разобрать их на стройматериалы. Так, древесные и верёвочные запасы латинян ещё более пополнились, а сами генуэзцы и венецианцы присоединились к воинству Христову.

В последней декаде июня Танкред де Отвиль и Роберт II, граф Фландрии, предприняли успешную экспедицию в Самарию – историческую область, лежавшую к северу от Иерусалима. Племянник Боэмунда Тарентского и правитель фламандцев привезли с собой на верблюдах и больших платформенных повозках, запряженных четвёрками волов, доски и брёвна.

Теперь европейцы имели достаточное количество древесины и прочих стройматериалов необходимых для изготовления требуемого количества осадных приспособлений и машин. Провансальские франки принялись за массовое производство приставных штурмовых лестниц. Воины и люди Готфрида IV Бульонского помогали мастерам сооружать деревянную башню с катапультами на колесах. Раймунд IV Тулузский поручил строительство другой передвижной осадной башни одному из своих вассалов – Гийому Рику.

Помимо осадных башен, в лагерях осаждавших полным ходом шло строительство метательных и ударно-разрушительных машин – патерелл (петрарий) и стенобитных таранов, установленных на подвижные платформы. Патерелла или петрария представляла самый простой тип боевой рычажной метательной машины, основанной на принципе пращи и производившей метание снаряда при помощи ручной силы.

Патерелла метала камни, приложенные к длинному плечу рычага в тот момент, когда за короткое плечо тянули воины, обслуживавшие данную машину. Чтобы метнуть в сторону врага ядра весом 2-3 кг, было достаточно физической силы 6-8 человек. Чтобы эффективно «выстрелить» зарядом в пару-тройку пудов, требовались «натяжные» усилия 30-40 человек.

Конец июня выдался необычайно жарким, знойным и засушливым. Европейцы, так и не адаптировавшиеся к местному климату за три года своего паломничества, страдали от изнуряющей жажды и тепловых ударов. Местные христиане, изгнанные из Иерусалима, охотно показывали крестоносцам окрестные родники, ручьи и источники. Однако вскоре они начали иссякать.

Доставать питьевую воду, расход которой в условиях палестинского зноя и засухи увеличивался в разы, становилось все труднее и опаснее. От жажды и перегрева умирали не только люди, но и вьючные животные, крупный и мелкий скот, который с огромным трудом добывали отряды, посылаемые для сбора продовольствия и фуража. В своих трудных поисках пригодных к употреблению источников отряды «водовозов» нередко доходили до самых берегов Иордана.

Единственные доступные для страждущих паломников источники чистой воды находились практически у самых крепостных стен южного сектора. Все подступы к этим родникам и колодцам находились под постоянным и бдительным наблюдением осажденного гарнизона. Как только пилигримы предпринимали попытку приблизиться к вожделенным источникам живительной влаги, в них безостановочно летели десятки стрел и камней.

Для пополнения запасов питьевой воды, латинянам приходилось ежедневно преодолевать до 8-10 км туда и обратно к относительно безопасным колодцам и источникам. В свою очередь, мусульмане систематически устраивали засады по пути следования водовозных отрядов. Фатимиды также нередко предпринимали нападения на пилигримов, когда те – усталые, изнеможенные и страдающие от палящего зноя, утоляли жажду, притупляя бдительность и позабыв на несколько роковых минут о неукоснительном соблюдении правил безопасности.

Подробнейшие описания всех тягот, лишений, невзгод и страданий, выпавших на долю крестоносцев, жестоко истязаемых ежечасной и всевозрастающей неутолимой жаждой, содержатся в трудах наших главных сегодняшних рассказчиков – Жозефа Франсуа Мишо и неизвестного автора хроники «Деяния франков и прочих иерусалимцев»:

«Козий мех вонючей воды, доставляемой за три мили от лагеря, стоил два динария серебром, и эту роскошь могли себе позволить только начальники, которым к тому же приходилось поить коней. Рядовые рыцари и лучники взрывали мечами землю и прикладывались губами к влажным комьям, извлеченным из недр, а по утрам слизывали капли росы с мраморных плит. На воду меняли военную добычу – сокровища, захваченные у мусульман, из-за воды были готовы биться друг с другом»[12].

«Осаждая город, мы были угнетены жаждой настолько, что сшивали шкуры быков и буйволов и в них носили себе сюда воду почти за шесть миль. Мы пили вонючую воду из этих сосудов, мучаясь от зловонной воды и ячменного хлеба, пребывая в великом унынии. Сарацины у всех источников и водоемов устраивали засады против наших, всюду убивая и рубя на куски. Вдобавок они прятали скот к себе в пещеры и гроты… Меж тем, мы были доведены сильной жаждой до того, что за денарий невозможно было приобрести для себя достаточно воды, чтобы напиться»[13].

Помимо острой нехватки питьевой воды к концу июня 1099 года латиняне в очередной раз начали испытывать проблемы с продовольствием. Бесконечная и практически ежесуточная жара не позволяла хранить большинство имевшихся у паломников продуктов длительное время. Ближние и дальние окрестности к тому времени были основательно опустошены поисковыми отрядами.

Однако не только жажда и вероятность возникновения голода торопили лидеров похода. В самом начале июля крестоносцы получили тревожные сведения о том, что из Каира на выручку Иерусалиму выступила огромная армия, собранная по приказу всесильного фатимидского визиря Аль-Афдала Шаханшаха. Обеспокоенному Раймунду IV Тулузскому и его союзникам стало окончательно ясно, что крестоносцы не могут далее тянуть с осадой, а должны в ближайшее дни взять приступом Иерусалим.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

[1] - Иерусалим: история, демография, экономика и политика России в отношении Святого города: монография / А. В. Крылов, В. М. Морозов, А. В. Федорченко. – М: МГИМО-Университет, 2022. С. 39;

- Geva H. Jerusalem’s Population in Antiquity: A Minimalist View. Journal of the Institute of Archaeology of Tel Aviv University. – Vol. 41. Issue 2, 2014. Р. 154.

[2] - Рансимен С. Основание Иерусалимского королевства. Главные этапы первого крестового похода / Пер. с англ. Т. М. Шуликовой. – М.: ЗАО «Центрполиграф», 2020 [электронная версия]. С. 252.

[3] - Грановский А. В. Крестовые походы: в 2-х тт. Том 1. – СПб.: Изд-во «ДМИТРИЙ БУЛАНИН», 2013. С. 105.

[4] - История Средних веков. Крестовые походы (1096-1291 гг.) / Сост. Стасюлевич М. М. – СПб: «ООО Издательство "Полигон"»; – М.: ООО «Издательство "АСТ"», 2001. С. 175.

[5] - Заборов М. А. История крестовых походов в документах и материалах. – М.: Высшая школа, 1977. С. 135.

[6] - Успенский Ф. И. История Крестовых походов. – СПб.: Евразия, 2000. С. 66.

[7] - Эпоха крестовых походов / Под ред. Э. Лависа и А. Рамбо. – Смоленск: Русич, 2001. С. 289.

[8] - Все войны мировой истории по Харперской энциклопедии военной истории Р. Э. Дюпюи и Т. Н. Дюпюи / с комментариями H. Л. Болконского и Д. Н. Волконского. – В 3-х книгах. Книга 2. 1000-1500 г. – СПб.: Полигон, 2004. С. 99.

[9] - Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство / Пер. с франц. А. Ю. Карачинского; Вступ. статья С. В. Близнюк. – СПб.: «Издательская группа Евразия», 2002. С. 44.

[10] - Мишо Ж.-Ф. История Крестовых походов / Перевод с французского и научная редакция А. П. Левандовского. – М.: Вече, 2005. С. 61.

[11] - «Деяния франков и прочих иерусалимцев». Перевод на русский язык и комментарий: учебно-методическое пособие / Т. Г. Мякин, Г. Г. Пиков, В. Л. Портных. Новосибирский государственный университет. – Новосибирск, 2010. С. 202.

[12] - Мишо Ж.-Ф. История Крестовых походов / Перевод с французского и научная редакция А. П. Левандовского. – М.: Вече, 2005. С. 62.

[13] - «Деяния франков и прочих иерусалимцев». Перевод на русский язык и комментарий: учебно-методическое пособие / Т. Г. Мякин, Г. Г. Пиков, В. Л. Портных. Новосибирский государственный университет. – Новосибирск, 2010. С. 203.

Заборов Михаил Абрамович(1920-1987), советский историк-медиевист, доктор исторических наук, профессор, популяризатор исторических знаний. Известен как автор более трехсот печатных работ и крупнейший отечественный специалист по эпохе Крестовых походов. Михаил Абрамович на протяжении всей своей научной деятельности занимался вопросами, связанными с историей Крестовых походов, по праву став ещё при жизни крупнейшим советским специалистом в данной области.

М. А. Заборов является автором 365 печатных работ, в том числе 14 книг. Он также активно занимался переводами источников, написанием рецензий и исторических обзоров. Известен как автор глав по истории Крестовых походов и в нескольких изданиях учебников и учебных пособий по истории Средних веков для ВУЗов.

Жозеф Франсуа Мишо (1767-1839) – известный французский историк, один из ведущих медиевистов и специалистов по эпохе Крестовых походов первой половины ХIХ века. Принадлежащая его перу трехтомная «История Крестовых походов» еще при жизни автора заслужила репутацию фундаментальной и обязательной настольной книги каждого, кто интересуется периодом Высокого Средневековья и эпохой Крестовых походов. Мишо с подлинным мастерством художника слова представил многогранную, яркую и увлекательную панораму описываемых им событий, что и сегодня его произведения не утратили своей привлекательности и актуальности.

Стасюлевич Михаил Матвеевич (1826-1911) – русский историк и публицист, экстраординарный профессор всеобщей истории Санкт-Петербургского университета. Основные темы исторических работ Стасюлевича – Древняя Греция и Западная Европа в эпоху Средневековья. В 1863-1865 годах Михаил Матвеевич издал трёхтомный фундаментальный труд «История средних веков, в её источниках и современных писателях».

Фёдор Иванович Успенский (1845-1928) – известный российский и советский историк, антрополог, археолог, философ, преподаватель, академик АН СССР, специалист по истории Византии и Средневековья, автор фундаментального трёхтомного труда «История Византийской империи», а также «Истории крестовых походов» – первого в России исторического исследования, посвящённого данной тематике.

Джеймс Кокран Стивенсон Рансимен (1903-2000) – известный британский историк-медиевист, византинист. Профессор истории, доктор философских наук, член-корреспондент Британской академии и Американской академии медиевистики, профессор византийского искусства Стамбульского университета. Автор трёх десятков книг, посвященных истории Византии и эпохе Крестовых походов. Главный его фундаментальный труд – трёхтомная «История крестовых походов».

Жан Бартельми Ришар (1921-2021) – известный французский историк-медиевист, признанный специалист по эпохе Средневековья, профессор истории и литературы. За свою долгую жизнь занимал много должностей: возглавлял кафедру истории Бургундии, был деканом Факультета искусств, сначала являлся почётным членом Академии надписей и изящной словесности, а затем стал её президентом.

Жан Ришар длительное время был бессменным почётный президентом Общества изучения крестовых походов и Латинского Востока. Он является автором многочисленных фундаментальных трудов, монографий, статей и публикаций оп истории государств латинского Востока, эпохи Крестовых походов, миссии католической церкви в эпоху Средневековья, а также по истории Кипрского королевства и Бургундского герцогства.

Эрнест Лависс (1842-1922) – французский профессор истории; член Французской академии. Длительное время был заместителем по кафедре истории Средних веков в Парижском университете. Значительное место в научной деятельности Эрнеста Лависса занимала совместная работа с профессором А. Н. Рамбо работа по подготовке и редактированию многотомных коллективных трудов по всеобщей истории и истории Франции. В соавторстве с Альфредом Рамбо работал над выпуском и редакцией фундаментального труда «Эпоха крестовых походов».

Альфред Николя Рамбо (1842-1905) – известный французский профессор истории, много лет работавший и преподававший на кафедрах истории в университетах Парижа, Кана и Нанси. В 1896-1898 гг. занимал должность министра народного просвещения Франции. Специализировался на истории Византии, политической истории России и Германии.

Альфред Рамбо являлся почётным иностранным членом-корреспондентом Императорской Санкт-Петербургской Академии наук и членом Академии моральных и политических наук. Совместно с профессором Эрнестом Лависсом занимался редакцией многотомного коллективного издания под названием «Всеобщая история с IV столетия до нашего времени», а также выпустил фундаментальный труд «Эпоха крестовых походов».

Грановский Александр Владимирович (род. 1950) – современный российский прозаик и публицист, главный редактор главный редактор альманаха «Золотой Пегас». В последние годы специализируется на документальной исторической прозе, посвященной эпохе Крестовых походов.

Все изображения, использованные в данной публикации, взяты из открытых источников яндекс картинки https://yandex.ru/images/ и принадлежат их авторам. Все ссылки, выделенные синим курсивом, кликабельны.

Всем, кто полностью прочитал публикацию, большое спасибо! Отдельная благодарность всем, кто оценил материал, изложенный автором! Если Вы хотите высказать свою точку зрения, дополнить или опровергнуть представленную информацию, воспользуйтесь комментариями. Автор также выражает искреннюю признательность всем, кто своими дополнениями, комментариями, информативными сообщениями, конструктивными уточнениями, замечаниями и поправками способствует улучшению качества и исторической достоверности публикаций.

Если Вам понравилась публикация, и Вы интересуетесь данной тематикой, а также увлекаетесь всем, что связано с военной историей, то подписывайтесь на мой канал! Всем удачи, здоровья и отличного настроения!

ДЛЯ ПРОСМОТРА ПЕРЕЧНЯ ВСЕХ ПУБЛИКАЦИЙ КАНАЛА И БЫСТРОГО ПОИСКА ИНТЕРЕСУЮЩЕЙ ВАС ИНФОРМАЦИИ УДОБНЕЕ ВСЕГО ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ПУТЕВОДИТЕЛЕМ-НАВИГАТОРОМ (ПРОСТО НАЖМИТЕ НА ЭТУ ССЫЛКУ)